В маленьком волшебном королевстве
Где-то на окраине земли
Жили гномы с эльфами в соседстве
И войну с вампирами вели,

Только чаще все же торговали,
Как везде: товар – бабло – товар.
Даже говорят, что на базаре
Изредка мелькал Илуватар.

В общем, в этом славном королевстве
Был покой, порядок и уют:
Оборотни с гоблинами вместе
Населяли землю там и тут,

Нежить, фэйри, маги, человеки –
С горних высей до морских глубин.
Ну, и как положено от века,
Козни строил Темный Властелин.

Но однажды с грохотом и треском,
В синеве небес оставив след,
Шлепнулся в ближайшем перелеске
Некий неопознанный объект.

Жители сбежались кто откуда
(сколько их собралось – и не счесть)
Поглазеть на этакое чудо,
Никогда не виданное здесь.

Вот друид, разинувши хлебало,
Встал столбом с омелою в руке,
Эльфы перешептывались вяло
На мертворожденном языке,

Архимаг с пылающим пульсаром
Подавился чарами атак,
Гном, упорно мучавший кресало,
Позабыл про трубку и табак.

Встало всё – от мала до велика.
Как не встать, когда перед тобой
Лютиэнь-Мария-Анжелика-
Арвен-Эстебан-Желтофиоль.

Губ кармин, фарфоровая кожа,
Шелк волос гораздо ниже плеч,
К поясу прицепленный без ножен
Говорящий и ехидный меч,

Магия наружу так и плещет,
И в глазах неистовый огонь
(За спиной оскалился зловеще
Говорящий и ехидный конь),

Топик из легированной стали
Плотно обтянул тугую грудь…
В общем, полагаю, все узнали:
Мэри-Сью (детали подчеркнуть).

- Я пришла избавить вас от страха,
Мир спасти от гибели и зла.
Темный гад отправится на плаху
И сполна ответит за козла.

Армиям, отрядам, батареям
Воинов не сбить меня с пути.
Только подскажите поскорее,
Мне в какую сторону идти?

Думаю закончить дело к лету,
Чтоб не драться в сильную жару.
Если есть в заначке амулеты,
Доставайте – я их заберу.

Архимаг ответствовал ей: - Чадо!
В жизни я немало повидал
И скажу: тебе бы замуж надо
Или на ближайший сеновал.

Мир спасать – дурацкая затея:
Нудно, нерентабельно, старо…
Не дослушав, дева в чародея
Раздраженно бросила ведро.

- Маловеры, трусы, ренегаты!
Продались врагу за колбасу!
Этот мир от слизистого гада
Я без вашей помощи спасу.

- Женщина, гляди, какая тема, -
Мудрый эльф надменно произнес.
- Тут у нас своя экосистема,
Проще говоря, биоценоз.

Между злом, добром и прочим хламом
Исстари достигнут паритет,
Так что возвращайся лучше к маме –
Выдать золотишка на билет?

- Очень умный? Золотом не бряцай
И не вешай на уши лапшу.
А когда мне к маме возвращаться,
Я сама уж как-нибудь решу.

Ускакала, парой стройных ножек
В воздухе исполнив пируэт.
Трое эльфов, тех, что помоложе,
С ужасом смотрели деве вслед.

С той поры немало дней минуло
И воды не меньше утекло.
Дева ухайдакала назгула,
Василисков целое кубло,

Нагло нахамила бургомистру,
Плюнула принцессе на манто,
Да и королевскому министру
Тоже отдавила кое-что,

Запугала пьяниц по тавернам
И в лесу устроила пожар,
Так что мантикоры и виверны
До сих пор от ужаса дрожат.

Позади безводная пустыня,
Много миль опасного пути…
Вот уже и Черная Твердыня
Приглашает девушку войти.

Отчего же сердцу стало тесно
В недрах обольстительной груди?
Перед ней стоит тиран и деспот –
Нереальной прелести блондин.

Феминизм воительницы в муках
Околел под взглядом синих глаз,
И, приняв предложенную руку,
Мэри-Сью злодею отдалась.

А немного позже в тронном зале
В нише под короною из звезд
Слуги Властелина увидали
Чучело девицы в полный рост.

Как живая: стать, прическа, абрис,
Гордость и презрение в глазу.
«Дурочка набитая vulgaris»
Золотом написано внизу.

Постамент украшен аметистом
С хитрою подсветкою внутри…
Просто был тиран таксидермистом –
Тоже хобби, что ни говори.

то что осталось от асечного флуда про христианство
учение иисуса оно все такое красивое и пафосное но мне оно кажется не реалистичным а таким каким то журналистски-лозунговым.
если бы все было так как хотел иисус то...я даже не берусь сказать что бы было но это был бы другой мир
ну в общем по факту человеки на его учение давно забили даже те из них которые утверждают что они в него верят
вот меня что смешит.
чисто по логике что такое крещение. это принятие веры. то есть человек поверил и решил для себя что он будет соответствовать тому чему иисус учил итп
а они крестят новорожденных. которые еще и думать то не умеют и не могут ни во что верить.
а у них типа ритуал - приносят младенцев..младенцы плачут их нянчат...
священнодействие типа
смешно же
Иисус хотел чтобы человеки изменили свое мышление в соответствии с его идеями
ритуалы появились потому что человеки не хотят изменять себя по заповедям а хотят чтобы над ними произвели ритуал без всякого участия их ума и сознания и они бы от этого ритуала получили бы плюшки.
то есть это и в язычестве так было с начала времен.
но иисус то хотел чтобы люди типа работали над собой и изменяли свое мышление
а им лень
поэтому они превратили веру в ритуалы
даже если бы я сильно верил в иисуса то современная религия думаю не вызывала бы ничего кроме смеха или злости
иисус вон с фарисеями ругался именно по этому поводу что они ритуалы соблюдают а сами не верят ни во что
в общем традиционная церковь настолько уже обросла этими ритуалами что превратилась в язычество.
людям это не нравилось поэтому появились протестанты
а у них каждый начал читать библию сам и делать свои выводы поэтому они тут же развалились на сотни конфессий
в целом протестантизм это вообще верх маразма
ты веруешь в христа?значит ты уже спасся
то есть неважно как ты живешь соблюдаешь ли заповеди - типа ты поверил значит тебе уже простились грехи прошлые и будущие и иди греши дальше
удобно да.
Иисус вообще бы офигел если бы их увидел.
но в целом конечно у подавляющего большинства т. н. верующих мышление неоязыческое
они думают если они на улице споткнулись то это бог наказал а если кошелек нашли то бог помог
идиоты
ваще то это язычество в чистом виде - для чего им христианство нужно непонятно большая часть типа верующих на самом деле просто хотят чтобы бог им помог в их повседневных хозяйственных делах
смешно. типа делать ему больше нефиг.
вообще иисус как то очень много хотел от человеков. слишком слабые они слишком много надо над собой работать чтобы изменить мышление
а они загружены страстями и им лень работать и менять они хотят ритуал чтобы плюшек на халяву

есть момент в котором я с иисусом не согласен.

вот этот блудный сын деньги у него кончились и он с голодухи обратно к отцу поперся - и что типа у него это чистосердечное раскаяние от души
да нифига - просто его голодный желудок завопил что жрать охота и он от безысходности поперся туда где его может быть накормят
вот если бы у него деньги не кончились а всего бы хватало но он сам решил что неправильно с отцом поступил - вот тогда я бы поверил что это раскаяние

по моему если человек получил пинок и под влиянием пинка раскаялся в своих грехах это фиговле такое раскаяние несерьезное
как тока перестанут пинать он может снова вернутся к старому образу мышления
вот если человек жил без проблем но по собственной инициативе подумал что как то я не так живу надо измениться - вот тогда это Вера и это круто
а под влиянием пинков раскаятся это ни разу не круто. хотя иисус думал что это одно и то же а по моему не одно и то же...

to be continued

Пишет  Jakor:

О как
www.kavkazcenter.com/russ/content/2009/07/19/66...

URL записи

Мы обошли социализм
Во многом многократно:
У нас прекрасный бандитизм —
Взрывают аккуратно,
Стоят путаны косяком
На каждой магистрали, —
При коммунистах о таком
Мы даже не мечтали.
Бомжей достаточно уже,
Но при большой квартплате
Мы по количеству бомжей
Повысим показатель.
А нашим маленьким бомжам
Ужасно пофартило —
Нередко из-за рубежа
Им дарят педофилов.
Что было вдрызг запрещено
Советами когда-то —
Ночные клубы, казино, —
Теперь для вас, ребята.
Жаль, что интеллигентов тьма,
Но мы при их зарплате
По этим “горе от ума”
Уменьшим показатель.
Зато по спиду, наркоте
Мы обошли Советы,
По смертности на высоте,
Как в области балета.
При всем при том простой народ
Ведет себя примерно,
Он мало ест, но много пьет —
От радости, наверно.

Булгаков - тьма египетская.
читать дальше
Сегодня на утреннем приеме в кабинет ко мне протиснулась румяная бабочка лет тридцати. Она поклонилась акушерскому креслу, стоящему за моей спиной, затем из-за пазухи достала широкогорлый флакон и запела льстиво:

– Спасибо вам, гражданин доктор, за капли. Уж так помогли, так помогли!.. Пожалуйте еще баночку.

Я взял у нее из рук флакон, глянул на этикетку, и в глазах у меня позеленело. На этикетке было написано размашистым почерком Демьяна Лукича: «Tinct. Belladonn...» и т. д. «16 декабря 1917 года».

Другими словами, вчера я выписал бабочке порядочную порцию белладонны, а сегодня, в день моего рождения, 17 декабря, бабочка приехала с сухим флаконом и с просьбой повторить.

– Ты... ты... все приняла вчера? – спросил я диким голосом.

– Все, батюшка милый, все, – пела бабочка сдобным голосом, – дай вам Бог здоровья за эти капли... полбаночки – как приехала, а полбаночки – как спать ложиться. Как рукой сняло...

Я прислонился к акушерскому креслу.

– Я тебе по скольку капель говорил? – задушенным голосом заговорил я. – Я тебе по пять капель... Что ж ты делаешь, бабочка? Ты ж... я ж...

– Ей-богу, приняла! – говорила баба, думая, что я не доверяю ей, будто она лечилась моей белладонной.

Я охватил руками румяные щеки и стал всматриваться в зрачки. Но зрачки были как зрачки. Довольно красивые, совершенно нормальные. Пульс у бабы был тоже прелестный. Вообще никаких признаков отравления белладонной у бабы не замечалось.

– Этого не может быть!.. – заговорил я и завопил: – Демьян Лукич!!!

Демьян Лукич в белом халате вынырнул из аптечного коридора.

– Полюбуйтесь, Демьян Лукич, что эта красавица сделала! Я ничего не понимаю...

Баба испуганно вертела головой, поняв, что в чем-то она провинилась.

Демьян Лукич завладел флаконом, понюхал его, повертел в руках и строго молвил:

– Ты, милая, врешь. Ты лекарство не принимала!

– Ей-бо... – начала баба.

– Бабочка, ты нам очков не втирай, – сурово, искривив рот, говорил Демьян Лукич, – мы всё досконально понимаем. Сознавайся, кого лечила этими каплями?

Баба возвела свои нормальные зрачки на чисто выбеленный потолок и перекрестилась.

– Вот чтоб мне...

– Брось, брось... – бубнил Демьян Лукич и обратился ко мне: – Они, доктор, ведь как делают. Съездит такая артистка в больницу, выпишут ей лекарство, а она приедет в деревню и всех баб угостит.

– Что вы, гражданин фершал...

– Брось! – отрезал фельдшер. – Я у вас восьмой год. Знаю. Конечно, раскапала весь флакончик по всем дворам, – продолжал он мне.

– Еще этих капелек дайте, – умильно попросила баба.

– Ну, нет, бабочка, – ответил я и вытер пот со лба, – этими каплями больше тебе лечиться не придется. Живот полегчал?

– Прямо-таки, ну, рукой сняло!..

– Ну вот и превосходно. Я тебе других выпишу, тоже очень хорошие.

И я выписал бабочке валерьянки, и она, разочарованная, уехала.

Вот об этом случае мы и толковали у меня в докторской квартире в день моего рождения, когда за окнами висела тяжким занавесом метельная египетская тьма.

– Это что, – говорил Демьян Лукич, деликатно прожевывая рыбку в масле, – это что! Мы-то привыкли уже здесь. А вам, дорогой доктор, после университета, после столицы, весьма и весьма придется привыкать. Глушь!

– Ах, какая глушь! – как эхо, отозвалась Анна Николаевна.

Метель загудела где-то в дымоходах, прошелестела за стеной. Багровый отсвет лег на темный железный лист у печки. Благословение огню, согревающему медперсонал в глуши!

– Про вашего предшественника Леопольда Леопольдовича изволили слышать? – заговорил фельдшер и, деликатно угостив папироской Анну Николаевну, закурил сам.

– Замечательный доктор был! – восторженно молвила Пелагея Иванна, блестящими глазами всматриваясь в благостный огонь. Праздничный гребень с фальшивыми камушками вспыхивал и погасал у нее в черных волосах.

– Да, личность выдающаяся, – подтвердил фельдшер. – Крестьяне его прямо обожали. Подход знал к ним. На операцию ложиться к Липонтию – пожалуйста! Они его вместо Леопольд Леопольдович Липонтий Липонтьевичем звали. Верили ему. Ну, и разговаривать с ними умел. Нуте-с, приезжает к нему как-то приятель его, Федор Косой из Дульцева, на прием. Так и так, говорит, Липонтий Липонтьич, заложило мне грудь, ну, не продохнуть. И, кроме того, как будто в глотке царапает...

– Ларингит, – машинально молвил я, привыкнув уже за месяц бешеной гонки к деревенским молниеносным диагнозам.

– Совершенно верно. «Ну, – говорит Липонтий, – я тебе дам средство. Будешь ты здоров через два дня. Вот тебе французские горчишники. Один налепишь на спину между крыл, другой – на грудь. Подержишь десять минут, сымешь. Марш! Действуй!» Забрал тот горчишники и уехал. Через два дня появляется на приеме.

«В чем дело?» – спрашивает Липонтий.

А Косой ему:

«Да что ж, – говорит, – Липонтий Липонтьич, не помогают ваши горчишники ничего».

«Врешь! – отвечает Липонтий. – Не могут французские горчишники не помочь! Ты их, наверно, не ставил?»

«Как же, – говорит, – не ставил? И сейчас стоит...» И при этом поворачивается спиной, а у него горчишник на тулупе налеплен!..

Я расхохотался, а Пелагея Иванна захихикала и ожесточенно застучала кочергой по полену.

– Воля ваша, это анекдот, – сказал я, – не может быть!

– Анек-дот?! Анекдот?! – вперебой воскликнули акушерки.

– Нет-с! – ожесточенно воскликнул фельдшер. – У нас, знаете ли, вся жизнь из подобных анекдотов состоит... У нас тут такие вещи...

– А сахар?! – воскликнула Анна Николаевна. – Расскажите про сахар, Пелагея Иванна!

Пелагея Иванна прикрыла заслонку и заговорила, потупившись:

– Приезжаю я в то же Дульцево к роженице...

– Это Дульцево – знаменитое место, – не удержался фельдшер и добавил: – Виноват! Продолжайте, коллега!

– Ну, понятное дело, исследую, – продолжала коллега Пелагея Иванна, – чувствую под пальцами в родовом канале что-то непонятное... То рассыпчатое, то кусочки... Оказывается – сахар-рафинад!

– Вот и анекдот! – торжественно заметил Демьян Лукич.

– Поз-вольте... ничего не понимаю...

– Бабка! – отозвалась Пелагея Иванна. – Знахарка научила. Роды, говорит, у ей трудные. Младенчик не хочет выходить на Божий свет. Стало быть, нужно его выманить. Вот они, значит, его на сладкое и выманивали!

– Ужас! – сказал я.

– Волосы дают жевать роженицам, – сказала Анна Николаевна.

– Зачем?!

– Шут их знает. Раза три привозили нам рожениц. Лежит и плюется бедная женщина. Весь рот полон щетины. Примета есть такая, будто роды легче пойдут...

Глаза у акушерок засверкали от воспоминаний. Мы долго у огня сидели за чаем, и я слушал как зачарованный. О том, что, когда приходится везти роженицу из деревни к нам в больницу, Пелагея Иванна свои сани всегда сзади пускает: не передумали бы по дороге, не вернули бы бабу в руки бабки. О том, как однажды роженицу при неправильном положении, чтобы младенчик повернулся, кверху ногами к потолку подвешивали. О том, как бабка из Коробова, наслышавшись, что врачи делают прокол плодного пузыря, столовым ножом изрезала всю голову младенцу, так что даже такой знаменитый и ловкий человек, как Липонтий, не мог его спасти, и хорошо, что хоть мать спас. О том...

Печку давно закрыли. Гости мои ушли в свой флигель. Я видел, как некоторое время тускловато светилось оконце у Анны Николаевны, потом погасло. Все скрылось. К метели примешался густейший декабрьский вечер, и черная завеса скрыла от меня и небо и землю.

Я расхаживал у себя по кабинету, и пол поскрипывал под ногами, и было тепло от голландки-печки, и слышно было, как грызла где-то деловитая мышь.

«Ну, нет, – раздумывал я, – я буду бороться с египетской тьмой ровно столько, сколько судьба продержит меня здесь в глуши. Сахар-рафинад... Скажите, пожалуйста!..»

В мечтаниях, рождавшихся при свете лампы под зеленым колпаком, возник громадный университетский город, а в нем клиника, а в клинике – громадный зал, изразцовый пол, блестящие краны, белые стерильные простыни, ассистент с остроконечной, очень мудрой, седеющей бородкой...

Стук в такие моменты всегда волнует, страшит. Я вздрогнул...

– Кто там, Аксинья? – спросил я, свешиваясь с балюстрады внутренней лестницы (квартира у врача была в двух этажах: вверху – кабинет и спальни, внизу – столовая, еще одна комната – неизвестного назначения – и кухня, в которой и помещалась эта Аксинья – кухарка – и муж ее, бессменный сторож больницы).

Загремел тяжелый запор, свет лампочки заходил и закачался внизу, повеяло холодом. Потом Аксинья доложила:

– Да больной приехал...

Я, сказать по правде, обрадовался. Спать мне еще не хотелось, а от мышиной грызни и воспоминаний стало немного тоскливо, одиноко. Притом больной, значит, не женщина, значит, не самое страшное – не роды.

– Ходит он?

– Ходит, – зевая, ответила Аксинья.

– Ну, пусть идет в кабинет.

Лестница долго скрипела. Поднимался кто-то солидный, большого веса человек. Я в это время уже сидел за письменным столом, стараясь, чтобы двадцатичетырехлетняя моя живость не выскакивала по возможности из профессиональной оболочки эскулапа. Правая моя рука лежала на стетоскопе, как на револьвере.

В дверь втиснулась фигура в бараньей шубе, валенках. Шапка находилась в руках у фигуры.

– Чего же это вы, батюшка, так поздно? – солидно спросил я для очистки совести.

– Извините, гражданин доктор, – приятным, мягким басом отозвалась фигура, – метель, чистое горе! Ну, задержались, что поделаешь, уж простите, пожалуйста!

«Вежливый человек», – с удовольствием подумал я. Фигура мне очень понравилась, и даже рыжая густая борода произвела хорошее впечатление. Видимо, борода эта пользовалась некоторым уходом. Владелец ее не только подстригал, но даже и смазывал каким-то веществом, в котором врачу, пробывшему в деревне хотя бы короткий срок, нетрудно угадать постное масло.

– В чем дело? Снимите шубу. Откуда вы?

Шуба легла горой на стул.

– Лихорадка замучила, – ответил больной и скорбно глянул.

– Лихорадка? Ага! Вы из Дульцева?

– Так точно. Мельник.

– Ну, как же она вас мучает? Расскажите!

– Каждый день, как двенадцать часов, голова начинает болеть, потом жар как пойдет... Часа два потреплет и отпустит.

«Готов диагноз!» – победно звякнуло у меня в голове.

– А в остальные часы ничего?

– Ноги слабые...

– Ага... Расстегнитесь! Гм... так.

К концу осмотра больной меня очаровал. После бестолковых старушек, испуганных подростков, с ужасом шарахающихся от металлического шпателя, после этой утренней штуки с белладонной на мельнике отдыхал мой университетский глаз.

Речь мельника была толкова. Кроме того, он оказался грамотным, и даже всякий жест его был пропитан уважением к науке, которую я считаю своей любимой, – к медицине.

– Вот что, голубчик, – говорил я, постукивая по широчайшей теплой груди, – у вас малярия. Перемежающаяся лихорадка... У меня сейчас целая палата свободна. Очень советую ложиться ко мне. Мы вас как следует понаблюдаем. Начну вас лечить порошками, а если не поможет, мы вам впрыскивания сделаем. Добьемся успеха. А? Ложитесь?..

– Покорнейше вас благодарю! – очень вежливо ответил мельник. – Наслышаны об вас. Все довольны. Говорят, так помогаете... И на впрыскивания согласен, лишь бы поправиться.

«Нет, это поистине светлый луч во тьме!» – подумал я и сел писать за стол. Чувство у меня при этом было настолько приятное, будто не посторонний мельник, а родной брат приехал ко мне погостить в больницу.

На одном бланке я написал:

«Chinini mur. 0,5

D. Т. dos. № 10

S. Мельнику Худову

по 1 порошку в полночь».

И поставил лихую подпись.

А на другом бланке:

«Пелагея Ивановна! Примите во вторую палату мельника. У него malaria. Хинин по одному порошку, как полагается, часа за четыре до припадка, значит, в полночь.

Вот вам исключение! Интеллигентный мельник!»

Уже лежа в постели, я получил из рук хмурой и зевающей Аксиньи ответную записку:

«Дорогой доктор! Все исполнила. Пел. Лбова».

И заснул...

...И проснулся.

– Что ты? Что? Что, Аксинья?! – забормотал я.

Аксинья стояла, стыдливо прикрываясь юбкой с белым горошком по темному полю. Стеариновая свеча трепетно освещала ее заспанное и встревоженное лицо.

– Марья сейчас прибежала, Пелагея Иванна велела, чтоб вас сейчас же позвать.

– Что такое?

– Мельник, говорит, во второй палате помирает.

– Что-о?! Помирает? Как это так помирает?!

Босые мои ноги мгновенно ощутили прохладный пол, не попадая в туфли. Я ломал спички и долго тыкал в горелку, пока она не зажглась синеватым огоньком. На часах было ровно шесть.

«Что такое?.. Что такое? Да неужели же не малярия?! Что же с ним такое? Пульс прекрасный...»

Не позже чем через пять минут я, в надетых наизнанку носках, в незастегнутом пиджаке, взъерошенный, в валенках проскочил через двор, еще совершенно темный, и вбежал во вторую палату.

На раскрытой постели, рядом со скомканной простыней, в одном больничном белье сидел мельник. Его освещала маленькая керосиновая лампочка. Рыжая его борода была взъерошена, а глаза мне показались черными и огромными. Он покачивался, как пьяный. С ужасом осматривался, тяжело дышал...

Сиделка Марья, открыв рот, смотрела на его темно-багровое лицо.

Пелагея Ивановна, в криво надетом халате, простоволосая, метнулась навстречу мне.

– Доктор! – воскликнула она хрипловатым голосом. – Клянусь вам, я не виновата! Кто же мог ожидать? Вы же сами черкнули – интеллигентный...

– В чем дело?!

Пелагея Ивановна всплеснула руками и молвила:

– Вообразите, доктор! Он все десять порошков хинину съел сразу! В полночь.


Был мутноватый зимний рассвет. Демьян Лукич убирал желудочный зонд. Пахло камфарным маслом. Таз на полу был полон буроватой жидкостью. Мельник лежал истощенный, побледневший, до подбородка укрытый белой простыней. Рыжая борода торчала дыбом. Я, наклонившись, пощупал пульс и убедился, что мельник выскочил благополучно.

– Ну, как? – спросил я.

– Тьма египетская в глазах... О... ох... – слабым басом отозвался мельник.

– У меня тоже! – раздраженно ответил я.

– Ась? – отозвался мельник (слышал он еще плохо).

– Объясни мне только одно, дядя: зачем ты это сделал?! – в ухо погромче крикнул я.

И мрачный и неприязненный бас отозвался:

– Да думаю, что валандаться с вами по одному порошочку? Сразу принял – и делу конец.

про TES 4 - Oblivion
Уже давно прошли споры по этой игре но что в оконцовке я могу сказать - аффтары очень сильно испортили общее впечатление тем что ввели дебильную систему прямой линейной зависимости сложности боевки от левела персонажа. То есть если ты 4го левела то куда бы ты не пошел и в какой бы данжен не залез то тебя встретят враги 4го левела НО как тока ты станешь 5го левела то враги тут же станут 5го. Это сильно убивает реализм и логику - получается что сражение в страшном логове вампиров не менее сложно чем в какой нить мелкой пещеры в лесу с логовом простых волков...Вообще во всех нормальных РПГ это как бы естественный элемент мышления игрока - посмотреть на карту и подумать что вот сюда я могу пойти а вот туда я пойти еще не могу слабоват я пока...а в обливионе везде одно и то же - кому такая подстройка нужна?полному дебилу?
И наоборот кстати - допустим решил человек сделать социального персонажа ориентированного на убеждение торговлю или там допустим воровство. Поднял он эти скиллы на 50 очков и стал на 5 лвл выше. И от этого враги стали сразу сильнее и стали давать ему в лоб со страшной силой.Стало быть такому персонажу не стоит вообще поднимать себе левел а бегать везде первым левелом......Логично?? бред ведь полный...
Вот и получается что обливион он такой весь красивый и клевый но - не радует .как те шарики из анекдота.

размышления по поводу G U R P S fantasy

читать дальше

услышав мнение что мол DSA похож на Гурпс фентези мы от нефиг делать сгенерили двух персонажей по гурпсу и попробовали ими играть. подрались между собой для прикола.
и что я могу сказать....
механика боевки очень кривая.
Инициатива почему то жестко определена базовой скоростью и все без какого либо рендома.Неправильно. Автор вообще пытался с кем нибудь драться хотя бы в школе...Даже очень реактивный перец иногда может первый удар в глаз получить от менее реактивного потому что так вот случайно вышло. инициатива должна модифицировать неким рендомом.
При этом почему то инициатива не модифицируется армором...нагрузка модифицирует мув но не инициативу.что странно.Неправильно. Пусть бы автор попробовал надеть на голову шлем типа "ведро" и попробовал в нем быстро на что то реагировать.
дамаг почему то очень сильно модицицируется силой но гораздо меньше оружием - вообще большая часть видов холодного оружия имеет настолько мелкую разницу в модификаторах дамага что на фоне силы они как то не заметны - а вот высокая сила сразу дает кучу дамага. Неправильно, Автор вообще головой думал - допустим я человек с силой чуть выше среднего но вот одно дело если я автора стукну по голове палкой а другое дело шарахну кувалдой, эффект будет не чуть чуть больше а в разы больше при той же силе...а вот по Гурпс получается разницы почти нет.
Подавляющее большинство всех скиллов завязано на 2 атрибута - дексту и инту. И все. Или на вилл и персепшен определяемых той же интойПри этом в чем самый маразм получается повышение атрибута автоматом модифицирует скилл. То есть повысив себе интеллект как бы автоматом научился всем знаниям даже тем которые почти не изучал. Над этим как бы уже стебались все что профессор по квантовой механике может следы в лесу искать как ренджер... .В любой приличной системе атрибутов влияющих на скиллы гораздо больше а в реально умных системах скилл может зависеть от нескольких атрибутов зараз. ну и главное все таки даже при очень высоком соответствующем атрибуте - все равно если скилл сам по себе отдельно от атрибута не качался то нифига не выйдет. Ну да ты мега ловкий и мега умный но вот не учили тебя конкретно отмычками замок открывать и не знаешь ты как он устроен по этому со сложным замком у тебя ничего не выйдет. А в Гурпсе по сути можно на большую часть скиллов и забить и не качать их выше чем +1 от атрибута и все равно при высоком атрибуте все будет нормально. как то очень все линейно и тупо.
Оружие вообще очень неисторичное. Представления автора о историческом оружии на уровне 4го класса средней школы.
Ну и последнее что на глаза попалось вот пытаюсь я топором дверь выломать..Чисто по логике чем толще дверь тем просто дольше я ее ломать буду .Но все же я думаю удар топором с силой десять будет пробивать одинаковую по глубине дыру в любой деревянной двери будь она 5 или 30 см толщины.Просто для большей толщины больше ударов понадобиться.А по гурпсу дверь толщиной в 20 см имеет не только больше хитов но и больший DR чем дверь толщиной в 2 см...То есть типа большая толщина повышает сопротивление материала...Это полный бред...По такой логике деревянная стенка толщиной в ...ну скажем сто метров должна быть иммунной к ядерному взрыву..
В целом ощущение от боевки отвратетельное а в целом от системы - куча откровенно нелогичных вещей причем автор вообще головой не думал а писал циферки с потолка.
Отчего все так тупо - мне показалось автор просто переоценил свои силы и попытался обьять необьятное и впихнуть невпихуемое - засунуть в свою систему типа все времена и технические развития от каменного века до космических перелетов...и для этого все что он реально сделал это придумал кучу-кучу скиллов адвантагов и дизадвантагов - куча вышла реально большая потому что в нее засунуты и скай-фай-футурные и древне-средневековые...но в общем это и все что он сделал а дальше выдохся и вся остальная механика на уровне самодельной системы которую любой средний ролевик может на коленке написать за один день.
И вот эту тупую бредятину пытаются сравнивать с DSA?!? это пардон все равно что по вкусовым ощущениям сравнить кучку дерьма с паштетом из гусятины ..только потому что цвет и консистенция похожи...

Кое что из состоявшейся в аське дискуссии про Сунь-Цзы
Сунь Цзы - жил в свою эпоху и решал проблемы свойственные его эпохе. А эпоха эта - гражданская война между китайскими государствами.
Из чего следует ряд выводов. Во первых армии этих государств набраны из мобилизованных китайских пизантов. С одной стороны этих пизантов почти бесконечное количество поэтому убить их например 100 человек ничего не значит - они размножаются быстрее чем их убьешь. А с другой стороны эти пизанты трусливые и немотивированные - если их напугать и посеять панику они все разбегутся и будет победа.
Кроме того в гражданской войне солдаты противника это наши будущие подданные и их убивать не целесообразно. Поэтому в такой войне рулят методы во первых политически и дипломатические - воздействовать на слабое руководство противника используя его внутренние противоречия и развалить их союз. Тогда может войны и вообще не будет.Во вторых методы пропагандистские - сеять слухи панического содержания. Против трусливых войск очень рулит. В третьих разведка шпионаж и диверсии - опять таки дезорганизовать тыл и опять таки посеять панику.
Короче вкратце теория сводится к тому что 10 напуганных солдат это лучше чем сто убитых потому что эти 10 распространят панику и потом 1000 разбежится что и требовалось доказать.
Ах да вдобавок в такой войне очень решает логистика потому что солдат то можно набрать хоть миллион а главная проблема в том чем этот миллион кормить..а если их не кормить они разбегутся моментально.Поэтому на первом месте у СуньЦзы проблемы логистики своей армии и то как путем маневрирования дезорганизовать логистику чужой армии...

но вот приперлась к нам орда монголов Чингисхана. Что с нею можно сделать методами Сунь-Цзы? Вообще ничего.
Политические методы не решают потому что там нет никакого союза который можно развалить а если единоличная власть абсолютного лидера а если кто с ней не согласен его придушат до того как он что то успеет ляпнуть. Младшие лидеры подчиняются безусловному авторитету вождя и склонять их к измене - не реально.
Пропагандиссткие методы неээфективны потому что рядовые высоко мотивированы воевать во первых за счет врожденной злобности и отмороженности во вторых за счет божественного авторитета лидера.Никакие слухи на них не подействуют.
Разведка может чутка помочь но очень слабо потому что элита противника очень закрыта от внешнего воздействия шпиона заслать сложно а убийство лидера организовать нереально впринципе потому что он очень хорошо охраняется фанатичной стражей которую хрен подкупишь.
И тут уже теория Сунь Цзы не работает потому что тут уже 100 убитых лучше чем 10 запаниковавших потому что этих 10 трусов тут же собственное начальство казнит на месте и на общую мораль это никак не повлияет.

Поэтому в войне с хорошо подготовленной и высокомотивированной армией противника теория СуньЦзы полностью несостоятельна.Ну что с этими перцами можно сделать?Их можно только убить в бою. Иначе никак.

А вот про то как их убить в бою Сунь Цзы практически ничего не говорит - он кабинетный ученый ему это вообще не очень интересно.Ему бы выиграть войну до боя. Чтобы армия противника дошла до боя уже в таком разложенном состоянии чтобы ее можно было распугать с минимальным усилием...

Другое дело что многочисленный и терпеливый китайский народ смог ценой многочисленных жертв и лишений все же перетерпеть тяжелое время и в итоге ассимилировать захватчиков за счет своего большего количества и более высокой культуры. Но если бы этот народ был не такой многочисленный и не такой высокоразвитый ему бы пришел Звиздец.И посоветовать такую систему избавления от захватчиков какому нибудь другому народу кхм...не рекомендуется.

Резюме - теория Сунь Цзы это как поюзать недостатки слабого противника. А если противник не слабый и недостатков у него нет то теория Сунь Цзы не работает.
Впрочем это ему не в укор он был человеком своего времени и решал соответствующие проблемы - жил бы он в другое время то думал бы о чем нибудь еще.

запись создана: 15.07.2009 в 23:19

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

кто просил шведов - на двух последних фотах они есть
читать дальше