*очень озадаченно*

что то на меня стока халявы зараз свалилось что даже и не ожидал.

рулез.

куплю машину времени и вагон перинок...

что то пробило на фоты

вид из моего окна

для тех кто знает что такое новая хронология фоменко.стеб.



читать дальше

Иван Калита окинул высокое собрание хмурым взором и прокашлялся:

- Господа, я собрал вас здесь для того, чтобы обсудить одно весьма неприятное дело. Кто-нибудь, заберите у Батыя Джучиевича конину! Батый Джучиевич, ну нельзя же так! И совершенно не обязательно сразу хвататься за саблю! Да, я, в какой-то мере вассал Вашего дома. Почему в "какой-то"? Потому что в другой мере лет через триста Ваш дом будет вассалом моего. Да, и рассадите, пожалуйста уважаемых Моше и Салах-ад-Дина, да будет, наконец, мир с ними обоими!!! Итак, начнем. Как вы все легко можете убедиться, я собрал здесь выдающихся государственных деятелей разных эпох и народов... И Большого Волосатого Ву, конечно, уважаемый Ву, не надо махать палицей... Собрал вас, да... Хм, уважаемый Большой Ву меня немного сбил. Возможно, в последнее время вы все ощущаете некоторое неудобство... Ну, к примеру, на вас находят приступы неудержимого чихания. Да, Большой Ву, именно такие. Чешется все тело... И не надо показывать пальцем на наших уважаемых ордынских товарищей! КОнечно, они не моются, обычай такой, но до сих пор им это не мешало. Основная причина этих неприятных явлений, а также комет, метеоритов, смещения звезд и прочих знамений, которые наблюдают наши уважаемые астрологи - один человек. Дима, Ваня, введите, пожалуйста, обвиняемого.

Донской и Грозный втащили в зал мелкого человечка в странных стеклышках на носу. Грозный, воровато оглядывась, время от времени тыкал человечка острым концом посоха, а Донской зажимал ему рот.

Герои и правители подошли к связанному.

- И это из-за него у меня голова все время болит? - Александр Невский ткнул человечка сапогом.

- Собственно не столько из-за него, сколько из-за того, что он пишет, - поправил Калита.

- И что он такого пишет?

- Саша, только ты это, меч отдай сперва?

- Зачем это? - подозрительно прищурился Невский.

- Ну что, ты, блин, как неродной, потомку не веришь? Ну дай сюда.



Александр пожал плечами и отстегнул от пояса огромный немецкий полуторный меч.



- На, только не урони.

Калита принял меч, глубоко вдохнул...



- А пишет он, Саша, что ты - это не ты, а хан Берке!



Невский сел на пол, глупо улыбаясь.



- Ваня, ты что несообразное говоришь! Ты на меня посмотри, ну какой я Берке? Берке Джучиевич - он же вон стоит. ТОлстый такой. А я худой. И вообще, он монгол, а я русский, он хан, а я князь. Я ему, если хочешь знать, дань платил! И в Орду к нему ездил!



ТОлстый хан согласно закивал:



- Якши, ездил! Кумыс пил, поминки хорошие привозил! Хороший коназ!

- Ага, хороший! А зачем вы меня отравили?

- Так это, политика, - вздохнул хан.

- Вот видишь, Ваня, я и хан Берке - мы совсем разные. А ты крамолы наводишь!

- Это не я навожу, - хмуро ответил Калита. - Это он, паскуда, наводит. Да и Берке, оказывается, вовсе и не Берке, а Людовик Баварский!



Людовик, мирно наливавший пива в кубок хану вздрогнул и уронил бочонок.



- Это как это, Людовик? Он же, извините, мунгал, а я немец! - он потряс бочонком.

- Что ты у меня-то спрашиваешь? Ты у него спрашивай!



Государственные деятели окружили человечка. Тот затравленно озирался, яростно поблескивая очками.



- Ишь-ты, сте-е-еклышки нацепил. - Грозный стянул с носа человечка очки и медленно раздавил их в кулаке. - А про меня, царя Грозного, ты, пес смердящий, что написал?

- А тебя вообще не было! - заверещал мужичонка. - Ты и не царь никакой, а Симеон Бекбулатович, он же - Василий Блаженный! А еще ты - царевич Димитрий!

- Мал клоп, да вонюч, - подивился государь. - Это что же получается, я сам-друг с Симеонкой от юродивого Димитрия прижил да сам же им и оказался?

- Ваня, ты помедленнее, я что-то ничего не понимаю. - Донской составлял пальцы так и сяк, пытаясь представить себе генеалогическое древо потомка.

- А нечего тут понимать, - мрачно насупился Грозный, взвешивая на руке посох. - А ну-ка, братья-государи, расступитесь, тут замах надобен.

- Э-э-э, нет, дитятко, погоди, - Невский присел на корточки перед связанным. - Это уже интересно. Дай-ка мы его еще спытаем. Ну, что еще скажешь, лядащий? Вот про него, скажем, вишь генуэзца? - Невский ткнул рукой в сторону худого дядьки в итальянском костюме.

- Это так называемый Христофор Колумб! - затараторил мужичонка, - якобы открыл Америку! Хотя на самом деле ничего не открывал, потому что никакой он не Колумб, а Ной.

- Мадонна миа! - итальянец схватился за сердце.

- Ты это, погоди, какой Ной? Это что, который каждой твари по паре? - недоверчиво усмехнулся Невский

- Он самый! ТОлько он был еще крестоносцем при дворе Иаред-орды и с ней завоевал Америку.

- Какая Иаред-орда! - Берке возмущенно растолкал пузом князей и тяжело дыша наклонился над нахалом. - Это чьего улуса орда? Не было такой, это я как чингисид говорю!



- Какие странные развлечения у этих западных и северных варваров, - презрительно процедил узкоглазый мужик в желтом халате. - Поистине, странностью своей они уступают только их кухне.

- И то, Шихуандюшка, тараканов не едим, - язвительно ответил Калита. - Да только тебе тоже не повезло - и про тебя написали. Хе-хе.

- И что же про меня написал этот варвар, не знающий иероглифов, - надменно спросил Цин Ши-хуанди.

- А ничего, - злорадно ответил Иван. - НЕ было тебя. И Китая не было.

- А что же было? - Цин Ши-хуанди уронил яшмовую печать.

- А был просто улус нашей русской Орды. Христианский. И вообще, Китай - это русское слово!

- Так мы себя Китаем никогда и не называли! - запротестовал Император. - Это вы там, на Западе, нас так называете!

- Ага-ага! Книжечки все собрали да пожгли. Вы вообще от русских казаков происходите! - подключился мужичонка. - Косы-то, косы - это чубы казацкие! То-то у вас там кометы больно часто летали! А тебя вообще не было!

- Да что же это! Я же стену построил! Великую!

- А стену вообще только в 16 веке построили, когда вы от Орды отложились!

- А гробница моя с глиняной армией?!!

- А это вообще при Мао Цзэ-дуне все сфальсифицировано! Только куда вам против математики-то)))



Император только открывал и закрывал рот, не зная, что ответить...



- Хорошо хоть про бедных евреев этот нечестивец не писал, - вздохнул Моисей.

- Как это не писал, - удивился Калита. - Вот же: Моисей - сарацинский царь.

- Чей-чей царь? - сабля Салах-ад-Дина с шипением поползла из ножен, но плечо бравому султану легла рука патриарха.

- Чего тебе, Моше? - огрызнулся султан.

- Салах, как семит семита тебя прошу - не спеши, - глаза Моисея нездорово поблескивали. - Саблей - это слишком быстро. Давай-ка дослушаем этого несчастного.



- Это же надо, - почесал лохматую голову Чингисхан, разбирая вместе с внуком Бату построения ретивого писаки. - Это выходит, что я - коназ Гюрга сын Данилы Московского, а внук мой, Бату, что ходил к ПОследнему морю, это... - хан провел корявым пальцем по бумаге и потрясенно уставился на Калиту. - Это ты, коназ Иван?



- Это еще что! - продолжал, увлекаясь, мужичонка. - Это еще куда ни шло! Главная фальсификация - это с Иисусом Христом!



Европейские и русские монархи согласно потянулись за мечами, но мужичонка ничего не замечая продолжал:



- Иисус на самом деле жил в 11 веке от рождества Христова, то есть, фальшивого Рождества, потому что он родился позже. А волхвы - они, на самом деле, были монголами, то есть русскими, Владимир Святой и жена его Малуша...

- Что ты брешешь, гад, Малуша - это моя мама! - заорал Владимир.



Христианские монархи потрясенно молчали.



- Это уже ни в какие ворота не лезет, - пробормотал Максимилиан. - Мне плевать на то, чт он там пишет про меня - я одним своим доспехом обеспечил себе место в истории. По-крайней мере, реконструкторы меня не забудут. Но что он, негодяй, про Господа нашего...

- Сжечь гада! Нет, на кол! На кол слишком просто! Четвертовать! - монархи потрясали мечами и орали, а Большой Ву, которому вообще не нашлось места в новой версии истории раскручивал над головой дубину. В незатейливом мозгу кроманьонца брезжила страшная догадка, что его подлый писака отождествит с презренными неандертальцами.



- Уважаемые западные и северные варвары... - хорошо поставленным голосом начал наконец пришедший в себя Цин Ши-хуанди.

- КХМ???!!!

- ...в хорошем смысле этого слова, - дипломатично вывернулся сообразительный император. - В таком деле не стоит спешить. Как я понял, этот несчастный предается редкому и противоестественному извращению, называемому... - он вопросительно посмотрел на Калиту.

- Хроноложество, - подсказал Калита.

- А-а-а, - понимающе протянул Чингисхан. - Это так бывает, когда женщин мало. Ну так пошел бы нахватал себе. Я вон - в Китае нахватал, в тангутском царстве нахватал, в Хорезме нахватал, даже с Кавказа Субудай привез...

- Это немного не то, что Вы думаете, уважаемый Потрясатель Вселенной. Хроноложество - это когда ТАКИЕ ВЕЩИ проделывают с историей. Суть метода в том, что берутся два совершенно разных человека и на основании того, что оба они имели две руки, две ноги и одну голову, а также что оба были царями и имели в своих именах, скажем, букву "о", делается вывод, что они - одно лицо.



Император обвел взглядом потрясенных собратьев по несчастью, пытавшихся осознать всю глубину хроноложеского метода.



- Поэтому я предлагаю применить к этому нечестивцу его же метод. Во времена моего царствования был евнух Цао Ши, уличенный в том, что распространял ложные слухи о том, что Повелитель Вод, Великий Дракон Запада - бесполый. Кроме того, было доказано, что упомянутый Цао Ши являлся скрытым скотоложцем.



- Постой-постой, - крикнул Бату. - Если евнух - то какой скотоложец?

- Пассивный, - спокойно пояснил Цин Ши-хуанди.



Бату передернуло. император продолжил:



- Так вот, уличенный в этих преступлениях, Цао Ши был подвергнут казни посредством Благотворящего Растягивателя Великого Юя...

- А это что за птица? Растягиватель этот, - загудели заинтересованные монархи.

- Это... - несколькими умелыми взмахами кисти Император нарисовал схему на куске белого шелка и представил его почтенному собранию.



Большинство монархов побледнело и отвернулось, Большой Ву предпринял безуспешную попытку спрятаться за своей дубиной, а Донского просто стошнило. Чингис, Бату и Берке вырвали чертеж из рук Императора и принялись с совершенно детской радостью разглядывать полезное устройство:



- Ты только посмотри, дед, - восторженно тыкал в шелк Бату. - Ты глянь, а? Мы то это коблицыми дикими, вот они у нас все время и рвутся! А тут видишь какая механика? Потому и не рвется! Эй, ханец, ты предлагаешь его этой машиной, того?

- Именно, уважаемый сюнну, - кивнул Император. - Одному из моих потомков служил Судья Бао-гун, весьма искушенный в дознавании преступлений и наказании провинившихся.



Император хлопнул в ладоши:



- Уважаемый Судья Бао, не замедлите явиться для наказания ужасного святотатственного преступника.



Из воздуха возник величественный дородный бородач спечатью и костяной табличкой. Он степенно поклонился собранию и повернулся к Императору.



- Уважаемый Бао-гун, - начал Император. - Да будут тебе ведомы преступления этого человека...

Бао-гун низко поклонился и сказал:ъ

- Не стоит беспокоиться, о Сын Неба. Выполняя свои обязанности как в этом мире, так и в Чертогах Мрака и Света, я слышал об этом презренном негодяя. Его преступления переполнили чашу терпения Владыки ЧЕртогов и потрясают Небеса и Преисподнюю. Какому наказанию Вы бы желали его подвергнуть.

- Мы бы желали подвергнуть его наказанию посредством Благотворящего Растягивателя Великого Юя.



Бао-гун низко поклонился:



- Прошу прощения, о Сын НЕба, но Благотворящий Растягиватель признан устаревшим еще за триста лет до моего рождения. В данный момент в Поднебесной Империи используется Умиротворяющий Раздиратель Янь Ло, - судья развернул свиток с чертежом.



Донской упал в обморок, стошнило всех, включая Бату и ЧИнгисхана. Побледневший Цин Ши-хуанди пробормотал:



- ПРогресс не стоит на месте. Итак, уважаемые... Северные-и-западные-варвары-в-хорошем-смысле-этого-слова, поскольку очевидно, что Цао Ши и упомянутый хроноложец имеют две руки и две ноги, букву "о" в имени? Есть там буква "о"? Есть? Отлично. А также оба утверждают противоестественное и святотатственное, то логично будет предположить, что это один человек...



Светлые улыбки понимания забрезжили на хмурых лицах государей.



- ...и, следовательно, они, или, вернее, он, кончили одинаково, в связи с чем судья Бао сейчас установит здесь Раздираиель...

- Ц-ц-ц, - покачал головой Чингисхан. - Твой Цао Ши был евнухом и этим...

- Уважаемый сюнну, - тонко улыбнулся Император. - Разве это проблема? Уважаемый Судья, захватите также нож "Кабанья голова" и, пожалуй... Осла?



Он вопросительно посмотрел на окружающих. Лица монархов приняли жестокое выражение.

- Якши, - кивнул Бату.

- В самый раз осел будет, - решительно кивнул Калита.

- Иа-иа!!! - выразил свое одобрение Большой Ву.



Сдавленные взвизги хроноложца утонули в дружном глумливом ржании.

играю в Сталкера...вполне себе зачотная стрелялка)

напишем что ли про Ганнибал-Восхождение.Поскольку по количеству чуши на минуту экранного времени сие кино просто побило все рекорды голливуда то я просто не могу не отметить ряд явных маразмов.

1)прибалтийские дворяне Лекторы живут в своем замке у них там слуги,куча итп...и в 1944м году продолжают жить там же не парясь по поводу происходящего.тем временем еще в 1939 году Литва стала советской республикой...и как таких явных антисоветских элементов не выслали куда нибудь в не столь далекие края еще году в 1940м?...тем не менее в 1944м они продолжают жить в замке и не парится. когда красная армия приближается они не пытаются свалить с немцами а прячутся в лесу чтоб "пару дней переждать бои"...они что ждут что им в победившем СССР позволят дальше вести феодальный образ жизни?

2)советский танк похожий на Т-34 непьнятно нафига катается один по лесу. выезжает к домику,танкисты выгоняют зачем то лекторов из дома. тут появляется пикировщик типа Ю-87 и заметив танк... снижается почти до уровня леса и атакует танк с пологого планирования над лесом,паля из пулеметов...пилот похоже невменчем...

Кто не в курсе -Ю87 это пикирующий бомбардировщик.Он сбрасывает бомбы с почти вертикального пикирования под 90 градусов...а тут он планирует как штурмовик..что он собирался с танком сделать из пулеметов?

при этом танкисты успевают подбить его из зенитного пулемета на крыше танка и самолет падает - врезается в танк.взрыв -от танка одни гусеницы....

мне даже неудобно замечать что на серийных Т-34 не было зенитного пулемета на крыше башни-такое ставили только на тяжелые танки и самоходки...

3)В детском доме воспитаннки стоя за столом (тут же вилки и ложки)грустно поют какую то песню про Сталина.как будто какую передобеденную молитву.бред.не было такого.Ладно б они еще в поход шли и в строю песни пели но за обедом - с какого х...

Это типа ужасы коммунизма...Однако когда он втыкает вилку в ладонь другому воспитаннику его лишь мягко пожурили...имхо даже в современном детском доме его б наказали куда жестче...отправили б в спецприемник..а тут

(и уж мне как то даже неудобно замечать что в советских детских домах были люминиев е вилки которыми нереально что то проткнуть)

4)далее о Ганнибал сбегает из СССР.в 1952 году.чеез границу ГДР-ФРГ.причем не через западный берлин (как тогда обычно бегали ) а он в чистом поле перепрыгивает через колючую проволоку.

без комментариев.

5)далее.там фигурируют злобные каратели - подручные эсэсовцев.ну типичные "восточные добровольцы". они оставшись в лесу без жратвы сьедают маленькую сестренку ганнибала...ну ладно.это-основа сюжета. но после войны один из этих бандитов служит в советских "органах"...(каких именно непонятно ибо форма в которую там вырядили советсктх вообще ни на что не похожа но сам факт...)

остальные сваливают во францию и организовывают там какую то свою мафиозную организацию.. причем про их главаря говорят что он "в нюрнберге отаертелся"

как будто в нюрнберге судили не высшее руководство рейха а мелких бандитов ....тем более что они типа литовцы а значит граждане СССР их должны были не там судить а выдать советским властям...

впрочем я не отрицаю что вообще нацистский преступник сменивший имя мог бы достаточно спокойно жить где нить в америке.. это нормально...но если он все же попал под суд...чтобк он смог бы от тюрьмы отвертется-маловерочтно.

6)далее Ганнибал порубал одного толстого француза.Порубил катаной которую взял у японки-жены своего дяди , которая хранила оружие в память о своих предках и как положено по традиции смазывала катану гвоздичным маслом. труп отвозят на вскрытие и ждут ппфосного сыщика из парижа.тот приезжает и осматривая труп говорит что чувствует запах гвоздичного масла ....представлчете?острое обоняние-унюхать гвоздику на фоне вони распоротых кишок подгнившего трупа... ну так вот. он установил кто покупал гвоздичное масло и вышел на Лекторов. приехал поговорил. но обыскать дом и изьять оружие не догадался.детектив бля...

7) далее Ганнибал в поисках тех бандитов не сменив имени свободно приезжает обратно в Литву и без присмора там шарится...



Все..Устал...

Зов Крови.

(бред про орков )





- Дзинь! Дзинь! Дзинь! – весело позвякивал в темной кузнице тяжелый молот. Ладраг Брат Огня работал.

- Ш-ш-ш! – зашипела вода, когда он опустил в нее раскаленную заготовку. Красными огоньками мерцали угли, пот струился по зеленой коже, которая во мраке казалась черной. Ладраг торопился. Вчера Ардварг Расшибающий Лбы сломал свою чоппу, и ему была нужна новая. Ладраг не стал бы торопиться, но Ардварг сломал чоппу о голову старого вождя, и тот умер. Ардварг стал новым вождем.





читать дальше

***



- УААААРРРГХ! – взревел варбосс, подняв к небу оружие: старую, потемневшую от времени, и новенькую, блестящую чоппы.

- ААРРРААРРХ! – вторили ему воины и бросились на укрепления – деревянные стены небольшой крепости. И в пятый раз у них ничего не вышло – ну не могли они проломить полисад лбами! Раздался грохот аркебуз, надвратная башня окуталась дымом, загудели тетивы арбалетов. Масло, угрожающе шкварча, полилось из котла на штурмующих. Все повторилось снова. После второго залпа, ругаясь и давя друг друга, орки бросились прочь от стен.

- Босс, ну и чего делать? – хмуро спросил Вардыг, расковыривая ножом рану в плече, чтобы вынуть пулю. – Как мы оттуда достанем людишек?

- Да Морк с ними. На сегодня хватит. Пойдем выпьем, а завтра возьмем бревно потолще и вышибем ворота. Завтра-то мы их точно достанем! Надоело возиться, завтра по-настоящему все сделаем. Ты возьмешь бревно спереди, а я сзади, а то мне неохота, чтобы всякую дрянь на башку лили!

- Мне тоже неохота, босс, - заметил Вардыг, достав пулю и щелчком послав ее в кого-то из парней. – Давай Гартога спереди поставим.



Пока вождь и его помощник проводили время в обсуждении военного плана, а их бойцы отдыхали после приступа, жители империи действовали. Крепость (или, скорее, форт) стояла тут не просто так – она прикрывала город Швайсельдорф, вернее, проход к нему между густым лесом, через который зеленокожие попробовали было сунуться, но чуть не запутались в чащобе намертво, и болотом, соваться в которое даже пробовать не стали: постояли на берегу, посмотрели и пошли ломать дубовые стены головой. Так вот, жители Швайсельдорфа спешно собирали все необходимое и грузили на телеги. Причем необходимым это было не только для них – в войске Ардварга остался последний кабан (собственно, как раз его, Ардварга, кабан, которого он и собирался съесть сегодня на ужин). Конечно, можно было какое-то время питаться гоблинами и прочей мелюзгой, но это невкусно и очень быстро надоедает, а главное – сильно сокращает количество разведчиков-«добровольцев». А еще вместе с едой на север уезжали потенциальные рабы, кое-какое золото и вообще разного рода нажива, милая сердцу любого грабителя. Так что у орков был стимул поторопиться.

Но про беженцев они, во всяком случае, знали – самые проворные и ловкие гоблины пробрались через лес и все разнюхали. В то же время с юга подходила имперская армия, и об этом Ардварг пока что даже не догадывался.



***



Оберст Вальсман и барон фон Ральцаух сидели на своих конях и наблюдали за растянувшейся по дороге колонной войск. Нужно было спешить, чтобы спасти город. Тяжелая артиллерия и большая часть обоза безнадежно отстали. Присоединившийся к армии отряд гномов с трудом поспевал за ней, делая двойные переходы, выступая до рассвета и догоняя союзников после заката.

- И все-таки, ведь зеленым ничего не стоит уйти от нас, если они прорвут оборону форта. А той легкой кавалерии, которая у нас есть, не хватит, чтобы сковать их, - молодой барон был угрюм.

- Я думаю… они не уйдут, Ваше превосходительство. Даже если возьмут форт.

- Откуда такая уверенность? – раздраженно спросил рыцарь.

- Опыт. Есть вещи, которые не меняются столетиями, - оберст усмехнулся. – Сами увидите.

***



- Босс? – голос был высоким и неуверенным.

- Что? – Ардварг уставился на крупного гоблина, стоявшего перед ним.

- Это я, Криггит, босс. У меня тут есть план. Я знаю, как взять эти высокие деревянные стены.

- Ну? – Ардварг сгреб коротышку и поднес к уху, чтобы лучше слышать его писк.

- Там в стенах есть дырка с крышкой. Ворота. Их можно открыть. Нужно только подобраться с той стороны. Парни все разнюхали. Есть один хороший план, босс. Когда стемнеет, я с ними проберусь на ту сторону. Через кусты. В боковой стене есть другая дырка. А вы нападайте с этой стороны. Когда стемнеет. Мы нападем с той – откроем ворота. Хороший план, точно босс!

- Гм, - Ардварг нахмурился. – Не путай меня, малявка. Вы, значит, откроете ворота?

- Да-да, босс.

- Когда стемнеет?

- Ну.

- Ладно, проваливай. Если вы там что-нибудь…того…и ворота не откроются, и мой, слышишь, мой замечательный, хитрейший и умный план сорвется, я тебе башку откушу к Морку! Понял!?

- Ясно, босс!

Ардварг выпустил гоблина из железного кулака, и тот быстро исчез.

Что ж, перед ним открывалась возможность взять дурацкую крепость сегодня же ночью. И это просто прекрасно! Такой удачный поворот событий стоило отметить.



Орки сидели вокруг костров и пировали. Это было очень шумное пиршество, потому что зеленокожие пили много вина и пива и ели мало мяса. Вокруг самого большого костра располагались вожди и самые сильные бойцы, а на вертеле жарилась свинина. Горячий сок стекал на пылающие дрова, боссы большими ножами срезали куски мяса с гигантской туши или просто отрывали их пальцами. Все говорили сразу, рассказывали друг другу о походах, ругались, хвастались, горланили песни.

И вот, когда Ардварг почувствовал, что брюхо его наполнилось жареным мясом, а в голове достаточно веселого хмеля, он кинул кость в костер, разбил кружку о щит, который лежал рядом на траве, и встал во весь рост. Разговоры притихли, а вождь поднял кулак и крикнул:

- Эй, парни, зададим им жару!

Стало еще тише.

- Вот прям сейчас, пойдем и сломаем стены! Вышибем ворота! Перебьем людишек!

Вардыг посмотрел на босса, окинул взглядом воинов, нехотя встал на ноги.

- Когда это мы уходили от драки! – рявкнул Ардварг. Он и не заметил, как разошелся. Теперь ему самому захотелось в атаку на крепость, да пусть там хоть стены высотой с горы!

- А правда, чего тут сидеть! – заявил Гартог и вскочил так проворно, как будто не он только что умял целую кабанью ногу и осушил бочонок эля. – Веди нас босс, попробуем еще раз! Чую, нам повезет!

- Да-а-а-а! – заорали орки на все лады и повыхватывали оружие. – Вперед!



Прошло совсем немного времени, и поднятый по тревоге гарнизон с тревогой смотрел на приближающееся к стенам море огней – каждый зеленокожий нес пылающую головню или факел. Разгоряченные вином, они орали, кто во что горазд.



Вот тут-то с тыла и ударили гоблины. Их было всего, наверное, десятка два, но этого хватило, чтобы выбить засовы и раскрыть створки ворот. Увидев, что проход в крепость свободен, зеленокожие устремились туда. Варбосс был, кончено, в первом ряду.

Солдаты по приказу офицеров оставили стены и тоже бросились к воротам. Криггит успел спрятаться в тени за бочками, но его менее проворных вояк втоптали в землю за несколько секунд. И тут же, словно мощный поток, нахлынули орки. Они не разбирали, что перед ними, напарывались на выставленные стражниками алебарды, рубили чоппами, размахивали факелами и кулаками. В общем, в воротах возникла жуткая свалка и неразбериха. Ардварг пер, как живой таран, отпихивая имперцев и отбрасывая их ударами. Пламя отражалось на его оружии и играло на пластинах его доспеха, кольчуга мерцала в темноте. Варбосс кричал, в неистовой ярости, им овладел азарт. Он с размаху ударил головой в щит с двуглавым орлом, и противник упал на своих друзей. Глаза Ардварга налились кровью, как у дикого вепря, когда он несется на оторопевших охотников, с губ летела пена.

Другие боссы не отставали: Гартог размахивал огромной дубиной, которая подошла бы, наверное, даже троллю. «И-и-и, эх!» - приговаривал он при каждом ударе, не обращая внимания на то, по кому попадает. Трещали щиты и ребра. Вардыг тыкал врагов факелом, норовя попасть в лицо, а тяжелый, грубо выкованный двусторонний топор в его руке потемнел от крови. Грязная волчья шкура на плечах и вся морда были тоже забрызганы темной кровью.



Шум и гам стоял страшный: звучали сигналы труб, короткие команды. Крики ненависти, боли, страха и отчаяния слились в один жуткий гул. Звон и лязг стали, меди и железа, треск пламени, безумный рев воинов и боевые кличи заполнили тишину летней ночи до краев. Казалось, будь они чуть громче – и не выдержат уши! Никто не слышал собственного голоса, да и вовремя заметить в хаосе схватки опасность было под силу только самым опытным и хладнокровным бойцам.



Ардварг шел вперед, с каждым шагом нанося по удару. Его наплечник был помят, маленький шлем, крепко сидевший на макушке, поцарапан куда больше, чем до боя, а кожа во многих местах рассечена. Он не заботился о вражеских выпадах – просто крушил перед собой все, что попадалось. Взмах чоппы – и вражеский шлем-каска расколот пополам, еще взмах – стальной нагрудник пробит, еще и еще – и падали солдаты.



Драка у ворот шла во всю: Криггит, выскользнув из своего временного убежища, накинул удавку на шею стоявшего к нему спиной знаменосца, а Вардыг, зашвырнув факел на крышу какого-то строения, выхватил у хрипящего офицера штандарт, и громоподобный голос босса на мгновения заглушил какофонию сражения: «Победа! Победа! Бей людишек!»



Командиры еще пытались чем-то управлять, отряды солдат бросались в безнадежные контратаки и откатывались назад под натиском зеленокожих, перестраивались, но тут же ломали построение, встречая новые атаки, пытались ударить во фланг врагу, но сами оказывались в окружении. Очень скоро форт запылал, и на освещенных багряным заревом проходах между казармами и складами продолжались беспорядочные стычки. Было понятно, что уже никакое чудо не поможет защитить укрепления, но комендант погиб, раненый в плечо, сбитый с ног и затоптанный бойцами обеих сторон, а значит, некому было отдать приказ об отходе. Кто-то из солдат, кто соображал получше, или кому попался толковый гауптман, не сраженный в первые минуты боя, уходили прочь, но большинство было обречено погибнуть в бессмысленной резне.



С грохотом рушились объятые пламенем стены, обдавая сражающихся горячими искрами, гоблины, пришедшие вслед за орками, уже добивали раненых и дрались за их вещи, вспышки редких выстрелов вспарывали полумрак там, где еще шел бой.

Ардварг, тяжело дыша, смотрел на пожар. Все было так, как надо. Драка, кровь, шум, огонь, смерть, разрушение и победа. Война. Ваагх.

По левую руку от вождя стоял, положив палицу на плечо, Гартог и тихонько рычал от удовольствия. Справа, небрежно накинув на плечи вражеское знамя, молча усмехался Вардыг.



***



Утро застало население Швайсельдорфа у переправы. Старый большой мост унесло половодьем по весне, а новый – увы! – построить так и не успели. По реке взад-вперед сновали паромы, южный берег потемнел от скопившихся у воды повозок и людей. Солдаты под командованием какого-то офицера выставили заслоны на подходах к этой последней надежде на спасение. Шеренги аркебузиров стояли с тлеющими фитилями, готовые, если придется, отогнать разбойничающие шайки гоблинов на волках.

Ардварг знал все это – гоблины уже получили там по носу и попутно разведали, сколько где чего и в каком состоянии. Вождь уже готов был приказать трубить поход. Он, как и любой орк, не обладал сильным воображением, однако для существа, которое всю свою, пусть не долгую, но полную военных приключений, жизнь, столько убивало, грабило и разоряло, представить перспективу сегодняшнего дня было нетрудно. Легкий бой с остатками разбитого вчера «воинства» - опять те же мощные взмахи, лязг, хруст и, конечно, куда больше шуму, чем ночью – невооруженные людишки всегда громко визжат. Это не то чтобы приятно, но забавно, Морк побери! А потом – огромная толпа, в которую можно врубиться и, ломая повозки, сворачивая рога быкам, швыряя сундуки куда попало, проложить свой кровавый путь до самой реки. Кровь, много крови, а ведь людишки попытаются спастись вплавь! Все потонут, особенно если парни будут стрелять по ним из луков. Сам варбосс давно не брал в руки этой смешной кривой палки – все-таки, стрельба – развлечение для совсем молодых, но тут уж обязательно отнимет у кого-нибудь. А еще будет море вина (жившие в городе торговцы прихватили с собой свои товары, и гоблины разглядели десятки огромных бочек на телегах), горы жаркого на вертелах из копий, звонкие монеты в сундуках, всякие побрякушки, медные блюда и тарелки, которые так оглушительно звенят в руках гоблинов, необычайно мягкие человеческие женщины, табак, от которого он однажды, после того, как его банда разграбила купеческий обоз, славно и громоподобно чихал. А еще пленные, которых шутки ради можно подвесить на дереве вниз головой или кидать друг другу через телегу, и много-много повозок, из которых можно сделать колесницы. Когда-то у него была колесница, пока ее не разбило ядром. Ну и что, что нет кабанов!? Будут когда-нибудь и кабаны!

Одним словом, денек намечался что надо.



И вот, когда Ардварг уже хотел приказать трубить поход, к нему подбежал еще один гоблин, согнулся, изображая поклон, и, указывая пальцем на юг, крикнул:

- Босс, там еще людишки!

- Где? – нахмурив брови, спросил вождь.

- Там, ну там же! За стеной, за полем, за ручьем! Там их много!

- Много?

- Да, босс, огромная толпа людишек! И еще толпа! И еще много-много толп! И у них такие копья, и железные палки, и всякие их шлемы – такие ведерки из железа! И еще железные лошади и на них железные людишки! Их там много, босс! – гоблин был мелкий, очень волновался и явно боялся, что ему не поверят.



На несколько долгих секунд лицо Ардварга исказила чрезвычайно редкое для него выражение трудного мыслительного процесса. А потом он ухмыльнулся, зловеще поднял левую бровь и рявкнул во всю глотку:

- Трубить поход, болваны! Мы идем на войну! – и чуть погодя добавил, - На настоящую войну, растопчи вас Горк!

- Что я Вам говорил? – оберст печально улыбнулся, глядя на фон Ральцауха, когда противоположный конец поля потемнел от быстро перестраивающихся из походной колонны в боевую линию зеленокожих. Барон закусил ус и ничего не ответил.

- Ну что ж, Ваше превосходительство, по местам?



Все было как обычно. Долгое сближение, горячая нетерпеливость жеребцов, томительное ожидание схватки. Резкий грохот пушек, свист стрел, хлопанье знамен на ветру. Оторванные и переломанные ядрами конечности, пробитые стрелами и пулями доспехи, узкие щели в опущенном забрале. Последние команды, звук трубы, барабанный бой и – дикий, первобытный, воплощающий в себе само существо войны боевой клич зеленокожих.



А дальше – мелькающие в воздухе чоппы, для кого-то уже последнее, что он увидел в жизни, кто-то еще успел выхватить потухающим взором лоскут синего-синего неба прежде, чем окованный железом башмак ударил в висок или длинный зазубренный нож вонзился в горло.



Те же, кто выдержали первый натиск – они не станут потом рассказывать, как дрались, крича во всю глотку от страха или для храбрости, позабыв о флангах и строе, после каждого нанесенного удара ловя себя на мысли: «Я жив, я еще жив!» В крайнем случае, ответят на расспросы помирающих от скуки деревенских красоток, что, мол, да, жарко там было, или отшутятся. Самые ловкие, может, и наврут с три короба, да вот только правды не расскажет никто. Правды о том, как бежали, на каждом шагу сильнее вжимая голову в плечи, зная, что еще мгновение – и обрушится на спину тяжелая железная чоппа. О том, как не бросали раненых только потому, что раненых не было, а уж о знаменах и вовсе не думали. О том, как орочьи вожаки одним ударом вышибали дух из рискнувших выйти на поединок сержантов и гауптманов, а затем, быстро, как дровосек рубит чурбаки, точным движением разрубали несчастных чуть ли не до пояса.



Разве только кому из своих поведает потом у бивачного костра какой-нибудь Ганс или Пауль, как его копье насквозь проткнуло зеленую тушу, но враг, даже не поморщившись, вырвал древко у солдата из рук и одним махом выдернул из своей груди! А имперец улепетывал, забыв и про меч, висящий на боку, и про долг, за неисполнение которого грозит виселица.



И те, кто не дрогнул, или чьи отряды сами ударили во фланг наступающим, и они тоже правды не скажут. Потому что орки в плен не сдавались; их, даже убегающих, приходилось рубить и рубить, пока они, наконец, не умирали. И солдаты помнят, как зеленокожие отбивались, потеряв руку или ногу, с выпущенными наружу кишками, с разбитой головой, захлебываясь кровью. Отбивались, рыча и ухмыляясь, или бешено сверкая глазами, или ударяя себя в грудь когтистыми кулаками и что-то крича. В общем, не было к ним жалости, а был страх, пусть и такой, через который люди смогли переступить.

Рыцари тоже той схваткой не будут хвастать, хотя это вообще не в их привычке. А если какая-нибудь дама, например, на званом обеде, устроенном городским магистратом, спросит у кого-нибудь из них об этой битве, то рыцарь ответит что-то вроде: «О, фрелейн, право, лучше я вам расскажу о большом Карробургском турнире». Потому что врать не подобает благородному дворянину, а правда выйдет совсем не героической. До того момента, как врезались в орочий строй, как всадник насадил на пику сразу двоих, как сшиб еще кого-то с ног – до этого момента выходит красиво, а вот потом… Как поваленные на землю орки, очухавшись, норовили сунуть под доспех коня свои грубые клинки, и ты изо всех сил бил их по спинам стальным шестопером, да только толку от этого было мало. Как напирающие из задних рядов зеленокожие стаскивали на землю дворян одного за другим, срывали с них шлемы и топтали их ногами. Как ты рубил разъяренные морды и тянущиеся к поводьям лапы, а потом несся прочь, желая оказаться отсюда как можно дальше.



Но и упрекнуть им, тем, кто погиб, и тем, кто остался в живых, себя не в чем. То что было в человеческих силах, они в тот день сделали. Стрелки, выпустившие во врага все заряды до единого, копейщики, державшиеся, пока три четверти отряда не было уничтожено, гномы, не отступившие ни на шаг, которых осталась всего горсточка и которые не пошли в последнюю безнадежную атаку, рыцари, нанесшие противнику основной урон, но покинувшие схватку, когда им уже грозило окружение и гибель.



Не в чем упрекнуть себя оберсту Вальсману, попытавшемуся разыграть классический двусторонний охват, практически пожертвовав центром. Не его вина, что фланги противника, которые по законам военного искусства должны были обратиться в бегство, почему-то продолжали драться, а битва в итоге стала неуправляемой мясорубкой.



И совесть барона тоже чиста: это он схватился с настоящим гигантом, что сжимал в руках исполинскую дубину. Ральцаух сразил его, но и сам был ранен. И разве смог бы он уцелеть, если бы с пробитыми латами, рассеченным лбом продолжал бы биться? Кому бы стало легче от такой жертвы?

Исход сражения был неоднозначен. Больше половины бойцов полегло с той и другой стороны. Поднявшийся над полем боя месяц осветил кучи мертвых тел, разбитые орудия и пропитанную кровью землю. Орки прорвались через имперскую армию, та отступила, но за ночь смогла собраться, восстановить порядок, а на следующее утро отошла к югу на более удобную позицию. Впрочем, зеленокожие, похоже, всю ночь то ли пировали, то ли бились друг с другом, и с восходом не были готовы преследовать врага.



С другой стороны, население Швайсельдорфа благополучно переправилось через реку, и даже солдаты к полуночи уже были на северном берегу. Однако вечером следующего дня между оберстом и бароном, пившими кислое местное вино и отдыхавшими в грязном придорожном трактире, состоялся такой разговор:

- Что ж, Ваше превосходительство, видимо, можно Вас поздравить. То, за что мы вчера бились, осуществилось – горожане целы и невредимы. Ваше здоровье!

- Я так не думаю, герр оберст.

- Почему? – Вальсман поднял бровь.

- Потому что сражались мы за свою жизнь. Ваше здоровье! – барон сделал глоток, поморщился, а потом добавил. – И еще: я так и не понял, зачем они двинулись на нас? Ну, я понимаю, мы стояли бы между ними и добычей…

- Вы меня удивляете, герр барон! Вы, конечно, еще молоды, уж простите мне откровенное слово, мало имели дело с этими тварями, но неужели книг совсем не читаете? Да жажда битвы у них в крови, и все тут! Орки! Больше ничего не скажешь…

***



- Динь! Динь! Динь! – звенел молот в кузне Ладрага Брата Огня. Он работал. Он торопился. У Вардыга Отрубающего Руки пришел в негодность топор – затупился, да и лезвие было сильно зазубрено. Ладраг не стал бы торопиться, но прежний вождь, Ардварг Расшибающий Лбы, погиб в славной битве, сраженный магией человеческого шамана. Вардыг стал новым вождем.



аффтар известен как Урбадай)

аццкий кот...

http://www.ljplus.ru/img/k/o/kotenka_by/FELIX_MYAY.JPG

В Норвегии полиции пришлось отменять рейс украинского Ан-22. Члены экипажа, в том числе его командир, собирались отправиться в полет в состоянии сильного алкогольного опьянения.



Полиция задержала семерых летчиков, у четверых из них во время предполетного осмотра был выявлен повышенный уровень алкоголя в крови. Сейчас они находятся под арестом. По норвежским законам теперь украинцев ждет судебное разбирательство и впоследствии, возможно, тюремное заключение до двух лет. Самолет собирался отправиться в Баку. Он должен был доставить в Азербайджан американское оборудование для нефтедобычи..